Голубев Петр Васильевич (1928 - 2007)
Родился 13 января 1928 года в с. Клочнево Прибайкальского района Бурятской АССР в крестьянской семье. Окончив 8 классов средней школы, работал плановиком (1943).
В 1944 г. поступил в Иркутский авиационный техникум, после окончания которого трудился мастером на авиационном заводе в Улан-Удэ.
В 1949 – 1955 г. г. учился в Ленинградском институте авиационного приборостроения.
С 1955 г. работал инженером, ведущим конструктором, начальником лаборатории, начальником отдела, заместителем директора по научной работе Томского филиала Всесоюзного НИИ электромеханики.
В 1965 стал директором и главным конструктором Томского НИИ электромеханики.
В 1980 – 1994 г. г. был генеральным директором и главным конструктором научно-производственного объединения «Полюс».
С именем П. В. Голубева связано превращение НИИ электромеханики в крупное научно-исследовательское и опытно-конструкторское предприятие Сибири, разрабатывающее высокоэффективную и надёжную аппаратуру для космических аппаратов связи, навигации, метеорологии и исследования природных ресурсов, а также для ракетной и морской техники.
Как главный конструктор руководил созданием и внедрением в промышленность многих новых приборов и систем (изделия разработки «Полюса» выпускали 15 серийных заводов), а также исследованиями по целому ряду принципиально новых направлений в области электромеханики.
Под его редакцией вышло 10 научных сборников, он автор ряда научных статей и монографии. Активно участвовал в общественной жизни Томска.
Награждён орденами «Знак Почёта» (1961), Ленина (1969), Октябрьской Революции (1983), медалями СССР и Федерации космонавтики. Лауреат Государственной премии СССР (1977), Ленинской премии (1987). Заслуженный машиностроитель РФ (1994).
Решением ТГД № 372 от 15.04.2003 П. В. Голубеву присвоено звание Почётного гражданина города Томска.
ЧЕЛОВЕК С "ХАРАКТЕРОМ".
Лауреат Ленинской и Государственной премий, бывший генеральный директор НПО "Полюс" Пётр Голубев в аспекте литературы, философии и новейшей истории.
С чего начать? Может быть, с первой непроизвольной ассоциации? Решительно открыл дверь кабинета. Уверенно зашёл, заполнив высокой фигурой пространство небольшой комнаты. Сел на предложенный стул. И выдал: "Боюсь, что мои взгляды не совпадают с идеологией вашей газеты".
Господи, кого он мне напомнил? Матёрого гранинского "Зубра" - мелькнуло литературное сравнение. Масштабность, фактурность личности роднили его с человеком-глыбой, выдающимся учёным - героем романа Гранина. О совпадении идеологических взглядов говорить не будем, но вот сила характеров - в этом, показалось, они очень похожи.
Абориген Сибири.
В давние времена его дед, участник второй экспедиции Пржевальского, попал на Байкал, влюбился в изумительно красивые места и остался там навсегда. Волею романтически настроенного деда клан Голубевых пустил сибирские корни и позволил внуку Петру, четвёртому ребёнку в многодетной семье (три мальчика, три девочки), с гордостью называть себя аборигеном Сибири.
Маленькая, затерявшаяся в сопках бурятская деревушка. Немногочисленное взрослое население, сплошь рыбаки и лесорубы, дневало и ночевало в лесу и на таёжных реках. Игнорируя ежедневные походы в школу, деревенская мелюзга толклась рядом с родителями. "Я ходил в начальную школу не чаще одного-двух раз в неделю, - вспоминает Пётр Васильевич, - и при этом закончил её с отличными оценками. Правда, когда при поступлении в пятый класс писал диктант, сделал 23 ошибки. Пришлось вгрызаться в учебник русского языка, и вскоре правила "по Бархударову" я знал лучше всех в классе".
Но, несмотря на учёбу в средней школе, которая располагалась в соседнем селе, далеко от родного дома, вольный, связанный с природой образ жизни для Петра продолжался. То пристраивался в рыболовецкую бригаду - на один баркас по два-три мужика и двадцать пацанов на вёслах - и ловил омуля на Байкале, то охотился в тайге на баргузинского соболя. А в десять лет потянулся за мужиками в Улан-Удэ на строительство авиационного завода. Пятнадцатилетним занял солидное место плановика и, получив положенные по статусу персональные лошадь и бричку, встречал важных областных чиновников, возил их по леспромхозам и комбинатам. В шестнадцать стал студентом Иркутского авиационного техникума, где, по его словам, была очень продуктивная технология обучения: днём - теория, вечером - практика за станком. Получив диплом с отличием, вернулся мастером на Улан-Удинский авиазавод, который сам же когда-то строил, возглавил коллектив из 44 подростков и восьми специалистов, и через год его назвали лучшим мастером предприятия...
Однажды, в бытность ещё студентом техникума, отправили Петра старшим группы пацанов на копку картофеля. Разместили в школьном спортзале, и вот повадилась ходить в спортзал коза. Голодные мальчишки подоят её и картошечку с молоком уплетают, а вечером отпускают домой. Хозяйка козы, обнаружив такую наглость, устроила скандал, и Голубеву как старшему влетело от директора техникума. А знаете, кто была та хозяйка? Мама Евгения Евтушенко, будущего знаменитого поэта.
Пётр Васильевич рассказывал о стремительном движении своей биографии, демонстрируя феноменальную, но странно избирательную память (совершенно не помнит бытовых трудностей, кроме одной - противного стояния в очередях за отовариванием хлебных карточек, навсегда отбившего охоту ходить по магазинам, зато помнит количество ошибок в диктанте, сделанных в пятом классе) и абсолютную самостоятельность в принятии судьбоносных решений, чем опять-таки наводил на сравнения - теперь уже с горьковскими героями, прошедшими "университеты" в гуще жизни.
Принципиальный не-герой.
Ленинградский институт авиационного приборостроения Пётр Голубев тоже мог окончить с красным дипломом. Для этого нужно было всего лишь "прогнуться" перед преподавателем начертательной геометрии, то есть лицемерно, поддакнуть: да, уважаемый, вы правы, - в ситуации, когда тот был совершенно не прав. Но позволить себе такое принципиальный, имеющий солидный опыт практической работы (а преподаватель-то был стопроцентный теоретик), никогда ни перед кем не шаркающий ножкой Голубев не мог. В итоге - среди сплошных пятёрок единственная тройка, по той самой пресловутой начертательной геометрии. Она, однако, не помешала ему быть одним из первых в списке на распределение. Из предложенных на выбор Москвы, Арзамаса, Томска выбрал последний: он ведь был аборигеном, а значит, патриотом Сибири. И отправился Пётр Васильевич в Томск. Не один - с женой Лидой.
"Полюс", в те времена Томский филиал всесоюзного НИИ, стал после института единственным местом работы Голубева. Инженер, заведующий лабораторией, начальник отдела, заместитель директора по науке, в 29 лет генеральный директор - стремительная карьера!
Окружённый завесой таинственности, "Полюс" был загадкой для томичей. Ну, делают там что-то сверхсекретное, связанное с обороной и космосом, а что конкретно - никто не знал. Завидовали особому финансированию предприятия: хорошо, дескать, Голубеву - денежки в ВПК немереные. "Да ничего особо секретного у нас не было, и не было особого финансирования, - сердится Пётр Васильевич. - "Полюс" не входил в систему ВПК, а принадлежал Министерству электротехнической промышленности, где деньгами наше предприятие не баловали".
Работали на науку и на народное хозяйство, участвовали во всех ракетно-космических программах страны. Без них не полетел бы ни один спутник, не стал бы показывать ни один телевизор. Кстати, Ленинскую премию Голубев вместе с группой коллег, в том числе и товарищем по "Полюсу" Маратом Коноваловым, как раз и получили за разработку телевизионных спутников. Сегодня они - единственные лауреаты Ленинской премии в Томске.
Между тем директор "Полюса" никогда не был в фаворе у начальства: слишком строптивый и самостоятельный, на всё имел собственную точку зрения. Мало кто из директоров решался, как Голубев, в открытую заявить первому секретарю обкома Егору Лигачёву, что в век научно-технического прогресса гонять интеллектуальную элиту на уборку картофеля с лопатой - абсурдно. Его за многое критиковали. Например, за то, что приём по личным вопросам вёл не раз в неделю, как все, а раз в год. Как так? Директор недоступен для трудящихся! А трудящиеся-то как раз не жаловались: личные вопросы в основном какие? Жилищные. Пришёл человек один раз к директору, изложил свою ситуацию, получил обещание - через столько-то лет будет у вас квартира - и был уверен: действительно будет, потому что Голубев слов на ветер не бросал. 1600 квартир при нём построили, и все - рядом с заводом, на улицах Усова, Киевской. И заводской санаторий, и детский сад - всё это появилось при Голубеве. И молодые специалисты бережно "взращивались", научно-техническая база развивалась, инициатива поощрялась, и коллектив сплачивался как одна большая семья...
Дважды Москва предлагала присвоить Голубеву звание Героя Соцтруда, и дважды на уровне областной власти предложение отвергалось. Интересно, если бы решение принималось заводчанами, была бы сегодня у Петра Васильевича звезда Героя?
Жизнь - вместилище и блага, и зла.
Каждое утро Пётр Голубев идёт одним маршрутом: из дома по улице Усова, построенного в середине пятидесятых (в трёхкомнатной квартире сначала жили три семьи, потом две, сейчас - только Пётр Васильевич с Лидией Ивановной), - до "Полюса". Путь короткий, пять-семь минут, не больше. Любая трещинка в асфальте родная, любое деревце знакомо. Ничего странного: почти полвека этой тропкой шагает...
Впрочем, был небольшой перерыв. В начале 90-х, когда развалился Союз и "полетела" промышленность, когда пришедшие к руководству народным хозяйством дилетанты (раньше-то министры были отборные, энциклопедических знаний люди) пустили на самотёк экономику, а элитные предприятия - гордость страны - замёрли в полумёртвом состоянии, Пётр Васильевич в сердцах написал заявление на двух страницах: "В связи с политикой разрушения передовых предприятий, проводимой младшими и старшими научными сотрудниками из академических и гуманитарных институтов... прошу освободить от занимаемой должности". Министр - сколько их сменилось за последние годы! - не стал уговаривать томского директора, публично продекларировавшего несогласие с проводимой государственной политикой, и отправился Петр Голубев на "заслуженный отдых"... Чтобы по просьбе коллектива вернуться через несколько лет, но уже не первым руководителем, а заместителем главного конструктора.
В эти "несколько лет" вынужденного перерыва Пётр Васильевич много читал своих любимых философов- Сенеку, Гегеля, Монтеня. Пытался найти у них ответы на мучившие его вопросы. В чём смысл человеческого существования? Что есть свобода? Что есть благо и что есть зло? Философы отвечали на общие вопросы, но не могли объяснить, почему человек, всю жизнь творивший добро, в финале вдруг обнаруживает, что всё сделанное им обесценено и перечеркнуто? Наверное, думал Голубев, это феноменальная особенность России - пребывать в нескончаемом потоке революций, переворотов, отказываться от прошлого. Но неужели Королёв, Туполев, другие выдающиеся люди, с которыми его сводила судьба, напрасно работали на благо и процветание Родины, если сегодня о неё вытирают ноги все кому не лень? Почему, ну, почему, терзал он себя вопросами, президентом Украины стал Леонид Кучма, самый слабый из знакомых ему директоров родственных "Полюсу" предприятий, и куда он приведёт некогда богатую союзную республику? Почему во главе торговых лавок, заполонивших заводы, встали непременно "генеральные" - никак не меньше! - директора с кучей заместителей, помощников, референтов? И почему вся страна превратилась в один большой магазин торгующий исключительно сырьём?
Это была не ностальгия. Это были тяжкие раздумья, вызванные каждодневными наблюдениями и впечатлениями. Вот нищие пенсионеры, вынужденные любоваться недоступным продуктовым изобилием через стекла витрин. Вот жалкие женщины, выброшенные перестройкой из НИИ в торговые ряды. Вот "бешеные", на уровне мировых, тарифы при ничтожной зарплате. Зачем это было надо? С шашкой наголо, безмозгло и бездумно ахнули все в пропасть, а потом спохватились: не слишком ли перестарались в стремительном революционном порыве?
Мысли не прибавляли оптимизма. Философы не помогали. Не спасали и проверенные рецепты "отключки" - нет, не спиртное, никогда в жизни не пил - рыбалка, спорт, автомобиль. Раньше достаточно было сорок минут провести за рулём, и мозги приходили в порядок, нервы успокаивались. А тут... Занялся огородом, вывел даже уникальный сорт помидоров, вкусных, сахаристых, назвал их "Полюсом". Пытался, как в детстве, найти умиротворение в природе. Штудировал литературу, тома всемирной истории. Но ему, привыкшему жить в бешеном ритме вечной занятости, сверхорганизованному и дисциплинированному, заполнить этим образовавшийся вакуум, "экранизироваться" (его выражение) не получалось.
И тут пришло приглашение вернуться на завод...
"Жизнь сама по себе - ни благо, ни зло;
она вместилище и блага, и зла, смотря по тому, во что вы сами превратите её". С этим высказыванием своего любимого Мишеля Монтеня Пётр Голубев, наверное, мог бы поспорить, исходя из собственного опыта. Но вот его знания снова оказались востребованными. Не есть ли это признак того, что добро всё-таки побеждает зло? Или так бывает только в сказке?
Татьяна Винарская ЧЕЛОВЕК С "ХАРАКТЕРОМ".//Томский вестник (Томск).- 14.03.2003
